Маска
Я сидел в глубоком кожаном диване и сквозь запотевший бокал смотрел на дверь. Он должен был прийти с минуты на минуту, а коньяк решительно заканчивался.
- Ну и непогода на улице! – голос вошедшего раздался раньше, чем он пересек порог своего офиса. – Клара, сделай мне кофе, пожалуйста, - дверь отворилась. Толстенький мужичок снял плащ, шляпу с широкими полями, повесил все это на вешалку и обернулся. Увидев меня, он замер, что-то протянул, однако замолчал.
- Что-то случилось, Дмитрий Иванович? – голос секретарши ворвался в комнату из-под двери.
- Нет-нет, - надо признать, что толстячок с залысинами на голове справился с собой и быстро взял в руки. – Кофе не надо, я вспомнил, что у меня есть коньяк.
- Уже нет, - покачал я головой, показывая наполовину пустой бокал. Он злобно покосился в мою сторону.
- Прикажешь рассказать ей, что у меня в гостях ты? – на последнем слове Дмитрий сделал акцент. – Мне лишние проблемы и жертвы не нужны. Зачем ты здесь? – вдруг непринужденно ответил он, садясь напротив меня. – У нас вроде как договоренность…
- Безусловно, - ответил я. – Огонька не найдется?
Толстяк тяжело вздохнул, щелкнул пальцами и протянул мне указательный. На кончике пальца горел небольшой язычок пламени. Я взял сигару из портсигара, лежащего на столе, и затянулся.
- Что же это ты, бесцельно расходуешь ресурсы? – усмехнулся я. Толстяк лишь покачал головой.
- Да что эти крохи в общих поставках. Ты же из-за них, да? – я кивнул. – Тогда есть проблема. Практически вся партия эфира ушла. Даже сырья уже не осталось.
- Сколько?
Толстяк поморщился.
- Точно не скажу, но лет сто, может немногим больше, - ответил он. – Эфира же едва наберется на три «Консьюма». Ты опоздал, Маска.
- Такое иногда случается, - вынужденно признал я. – Но ничего. Хоть поставки и шли через подставных лиц, у тебя все равно сохранились бланки, я знаю. С их помощью я найду конечного клиента.
- Скорее уж конченного, - хрипло рассмеялся Дмитрий. – Это Подледный Виктор Иванович, из ЦИА. Кинул меня на триста тысяч кредитов.
- Нехило, - присвистнул я.
- Именно. Нехило. Сказать по правде, я даже немного рад тому, что ты здесь. Жаль, конечно, что это не я тебя пригласил, но какое уже до этого дело, - легкий кивок. Пусть почувствует, что между нами есть хоть какое-то подобие доверия. – Прости. Я действительно провернул все за твоей спиной. Мне стыдно. Но это была…
- Минутная слабость. Ничего страшного.
Дмитрий опустил голову и обхватил ее руками. Я же допивал коньяк.
- Дай слово, что хотя бы с ней и моей семьей ты ничего не сделаешь, - тихо попросил он.
- Они ничего не сделали, - безразлично ответил я.
- Именно.
- Дим, мы с тобой знакомы очень долго. И я знаю, что сколько ты ответственен, столько же и падок до халявы. Но, - я поставил бокал на стол, - сейчас меня все это не волнует. Отдай мне бланки и на этом мы распрощаемся.
- Что? – толстяк поднял голову и впился в меня ошарашенным взглядом. – Ты не шутишь?
- Нет. Один человек очень сильно захотел, чтобы Маска научился милосердию. Как ты видишь, уроки не проходят бесследно.
Толстячок подорвался и быстро подбежал к своему столу. Сначала он набрал цифровой код на голографической панели, после чего достал кипу пустых бумаг. Дмитрий дважды пощелкал над ними пальцами, после чего на бумаге стали проявляться буквы.
- Вот! – протянул он мне бумажки. – Здесь все по магии. Поставки эфира, доноры сырья, адреса перерабатывающих элементов, вся логистика… Здесь все! Только, пожалуйста…
- Конечно, - бросил я, вырывая бумаги из его цепких пальцев. – Расслабься. Хотел бы я твоей смерти, ты уже лежал на улице в луже собственной… Ладно. Хм. Тридцать восемь доноров? Хоть добровольцы, или как обычно?
- Большая часть, как мне говорили, добровольцы. Но не менее пяти – бомжи. А ты сам понимаешь, им в лучшем случае обеспечат приятный уход из жизни.
- Сколько из них выжило?
- Трое, - запинаясь, начал он. – Мальчишка из семьи алкашей, русый такой, ему пообещали отдельное жилье и работу, но он вряд ли отойдет, сам понимаешь…
- Не части, - поморщившись, попросил я. – Говори спокойно.
- Прости. Кроме мальчишки, еще выжила женщина, пятьдесят три года. Просила лекарство для сына. И, по-моему, какой-то мужик. Крупный, как бык. Не помню его данные.
Я еще раз пробежался по бумагам. Паршиво. Столько жертв, даже несмотря на то, что уже как три года государство жестоко пресекает все попытки использовать людей в качестве источника выработки эфира. Но где оно, а где суровая реальность? Как только после Вспышки в людях стали проявляться паранормальные способности, объявились люди вроде Виктора. Жадные до власти, денег или влияния уроды, способные на все, дабы достичь цели. Меня они раздражали даже больше, чем перекупщики вроде Дмитрия. Последний хоть и был причастен ко всему, но лично руки не пачкал. Конечно, таких как он это не оправдывает, но пока что, пока мы не найдем всех уродов, они нам нужны. Как жаль, что у полиции руки связаны законом. Мне в этом плане проще.
- Ладно, - бросил я, пряча бумаги под пальто. – Про нашу встречу лучше никому не рассказывай. Если у тебя появится еще хоть какая-то информация на Центр Исследований Аномалий, людей Виктора или хоть кого-то, кто причастен ко всему этому – дай мне знать. И покупай нормальный коньяк. Эту муть пить невозможно.
Не дав Дмитрию ничего сказать, я вскакиваю с дивана, подбегаю к балкону и выпрыгиваю наружу. Тринадцатый этаж. Как я люблю это ощущение свободного падения. Жаль, что оно слишком скоротечно. Прямо как жизнь всех этих бедолаг, чьи имена были в списках. Но ничего. Покуда Маска жив, мир будет становиться лучше. Даже если для этого мне придется залить улицы кровью этих мерзавцев.
